30 мая в питерском театре на Литейном, в последний раз в этом сезоне, давали нашумевшую премьеру: «Слуга двух господ» по мотивам пьесы Карло Гольдони. Спектакль, как впрочем, и все современные, немного хулиганский, немного бесшабашный и очень шумный. Молодой, еще крайне молодой режиссер Андрей Прикотенко, по-видимому, очень любит группу «Кино» (песни Цоя звучат, чуть ли не чаше актерских реплик), но вот Гольдони он читал давно и очень бегло: например, в финале полностью потерян забавный монолог Смеральдины. Не может, не должен режиссер быть молодым – он, как старый и злой прапорщик в казарме должен стать ночным кошмаром для артистов, а это лишь с годами приходит. Иначе получится то, что сейчас мы наблюдаем в театре – сплошной капустник для своих, как и в учебном театре на Маховой, так и среди зубров в Мариинке.

Театр сегодня уже полностью утерял смысл как рассказчик историй, уступив место кинематографу. Не станем же мы смотреть Гамлета только для того чтоб узнать, ЧЕМ все закончится. Но как балаган, как представление в своем прямом ярмарочном облике, театр нужен и современен, и еще переживет синема! Вот из-за этой своей балаганно-циркаческой сути представления Меркурьев-Панталоне (племянник В. В. Меркурьева) поливает из чашки зрителей в первом ряду, а его дочь Клариче (Мария Лобачева, специально приглашенная из Малого драматического) пускает изо рта водяной фон­танчик, и все это под цоевское: «проснись - это любовь». Как тут не помянуть Станиславского: старик не решился выкрикнуть свое «не верю», когда ему на голову обрушился бы совершенно настоящий чай.

Ощетинившиеся декорации Николая Муравьева чем-то напомнили взъерошенного ежа, случайно попавшего в стиральную машину. Так что на протяжении всего представления не покидал страх – как бегают и танцуют артисты, там в этом металлическом лабиринте? Не случится ли профессиональной травмы от случайного падения на пики бутафорских гондол? Слава Богу, обошлось, и единственным упавшим на сцене была художник по костюмам Ирина Цветкова, вышедшая со всеми на поклон под занавес. Цирк – одним словом.

Но все это не имело значения, когда перед зрителями был заслуженный артист России, лауреат Государственной премии Евгений Петрович Меркурьев – радостный и печальный, взволнованный и безразличный, озорной хулиганящий Панталоне деи Бизоньози. Где-то немного Король Лир, а где-то - старик Карп, он олицетворял тот, настоящий театр. Все же остальное: и забавный акцент Труфальдино, итальянского актера Джулиано Ди Капуа, и игриво обнаженные ножки Смеральдины, молодой актрисы Вероники Дмитриевой, и крепкая фигура киношного актера Игоря Ботвина - Флориндо, все это было лишь сверкающее шоу – тот самый капустник, уже много лет навязчиво продолжающийся по обе стороны рампы.

«Двум богам служить нельзя!» - говорит один из меркурьевских персонажей, профессор Преображенский. И вправду, услужить двум богам сложнее, чем двум господам. Так непросто «сделать зрителю красиво», чтоб при этом еще «посеять доброе и вечное», даже если очень хочется.

Alex Spruden

( К началу )

 Было бы очень интересно выслушать ваше мнения о прочитанном. Пожалуйста, черкните пару строк в гостевой книге!
 

 Ссылки по теме:

• Обрезанный Годар. Размышления перед экраном